Песец подкрался незамеченным - Страница 56

— Совершенно незачем. А третья причина?

— Двух мало? Ну хорошо, объясню. Когда бот с представителями вашей громогласной интеллигенции взлетал с планеты, кто-то из ваших людей отработал по нему из ПЗРК. Обратите внимание, уже после прекращения огня. Нехорошо… Впрочем, он мог и не знать, да и искать этого мерзавца в нынешнем бардаке — дело безнадежное. К сожалению, бот был лейдской постройки, имперскую машину так просто не собьешь… В общем, пилоты успели катапультироваться, а пассажирский салон оказался разрушен прямым попаданием. Так что скорбим, скорбим о судьбе сих достойных личностей. Надеюсь, вы меня поняли?

Толстяк кивнул — на сей раз, с уважением. Ковалев кивнул ему в ответ и сказал:

— Ну все, до завтра, — и, когда гости-пленные двинулись к выходу, небрежно бросил им вслед: — а вас, мадемуазель, я попрошу остаться…

Глава 5

Они сидели втроем — Шурманов и Веселов, повинуясь незаметному жесту Ковалева, ушли сразу же. А они сидели и молча разглядывали друг друга. Женщина не выдержала первой.

— Ну, и о чем мы будем говорить?

— А вдруг мы не собирались говорить, а просто хотели на вас посмотреть?

— Тогда остался бы кто-то один. Тот, кого я больше заинтересовала или, возможно, старший по званию. А вас двое.

— Туше, — Ковалев улыбнулся и развел руками. — Мы и в самом деле хотели поговорить. Но, может, представимся друг другу для начала?

— Ну, вообще-то, первыми представляются мужчины.

— Опять туше, — Ковалев посмотрел на собеседницу с еще большим интересом. Шерр засмеялся.

— Вась, она может стать достойным противником.

— Угу, а еще верным соратником или страшным врагом. И вообще, она может стать кем угодно. Док, не парь мозги.

— Ну и ладно, — изобразил всей фигурой обиду Шерр.

Ковалев не обратил на это никакого внимания — с Шером они частенько так вот лаялись, такая пикировка была чем-то вроде игры. Разрядка для нервов — так, наверное, точнее…

— Ладно, мамзель, я — адмирал Ковалев. Василий Ковалев, если интересно, а вон тот умник с обиженной спиной — Шерр. Доктор Шерр, точнее. Позвольте узнать ваше имя?

— Называйте меня… Ну, скажем, Дайяна.

— Да легко. Мадемуазель Велия т'Герра, я готов называть вас просто Дайяной.

Сказать, что девушка была удивлена — значило ничего не сказать. Скорее, тут подошло бы старинное «глаза на лоб полезли». Впрочем, она достаточно быстро овладела собой.

— Вы знали?

— Ну разумеется. Неужели вы думаете, что наша разведка уж совсем ни на что не годится? Девушка-красавица, вы еще только на борт корабля поднялись, а у вас уже генокод сканировали. А дальше — дело техники. Водку будете?

— Буду. А что это?

— Попробуйте — узнаете. Только залпом… А вы смелая, — добавил Ковалев, чуть ли не силком запихивая в рот судорожно хватающей воздух дамы соленый огурчик. Не так много и выпила, вроде, грамм пятьдесят от силы, но с непривычки девушку явно пробило. — Вы что, никогда ничего крепче компота не пили?

— Вино… — девушка закашлялась.

— Ах да, я и забыл, — Ковалев сочувствующе кивнул. — Но все равно смелая. Пить незнакомый напиток вот так…

— Сами сказали, — огрызнулась девушка. — Уберите от меня эту гадость.

Гадость гадостью, а щеки порозовели, да и напряженность во взгляде постепенно исчезла, чего, собственно, Ковалев и добивался. Наблюдавший за происходящим Шерр лишь неодобрительно пожал плечами, но ничего не сказал, отдавая инициативу адмиралу.

Ковалев плеснул себе полстакана, опрокинул в рот, крякнул и зажевал нежнейшей бужениной. Доктор, подумав, тоже не отказался от предложенной ему «винной порции» и уже через пару минут вся компания сидела и бодро хрумкала огурчиками. Огурчики, кстати, были отменные, с перчиком и хреном, их Ковалеву передали с Земли, с последним кораблем.

— Ну что, собутыльники, повторим?

Возражений не последовало и уже порядком захмелевшая дама, видимо, решив, что помирать — так с музыкой, уже не морщась выпила вторую порцию. «Вот это по-нашему» одобрительно выдал Ковалев и предложил еще по одной…

Короче говоря, вместо намечавшегося разговора получилась банальнейшая пьянка, в ходе которой высокие договаривающиеся стороны активно снимали стресс и, как следовало из обрывков воспоминаний, которые в голове адмирала никак не могли сложиться в целостную картину, клялись во взаимном уважении и вечной дружбе. Еще Ковалев помнил, что, несмотря на достаточно юный возраст, их гостья продержалась дольше Шерра — во всяком случае, он помнил, что они сидели вдвоем и спорили о стихах какого-то Таллота. Этого местного поэта, которого адмирал никогда не читал, но в стихах которого, как ни удивительно, разбирался, они, жарко споря и переходя порой на личности, сравнивали с Пушкиным. Пушкина не читала девушка. Но разбиралась… Шерр в борьбе с зеленым змием сдался первым и, как хорошо помнил Ковалев, в это время уже спал, удобно развалившись в кресле и закинув ноги на стоящий рядом стул и оглашая своим абсолютно немузыкальным храпом кают-компанию. Дальнейшего память адмирала не сохранила.

Пробуждение было тяжелым. Несмотря на то, что совершенный механизм супера имел и совершенный метаболизм вкупе с повышенной регенерацией, голова наутро раскалывалась совсем как в молодости, после студенческих попоек. На мгновение Ковалеву даже показалось, что он вернулся в те благословенные времена, когда небо было голубее, трава зеленее, будущее казалось радужным, а сам он — молодым и наглым. Однако жесткий толчок в бок вернул его к действительности.