Песец подкрался незамеченным - Страница 21

Вообще, Ингушская кампания развивалась откровенно по-дурацки. Вроде и опыт чеченских войн был, а все равно так ничему толком и не научились. Нет, в отличие от Чечни, сделать смогли многое — не было той массовой бойни, как в девяностые годы прошлого века, однако банды ходили крупные, и задавить их так и не получалось. Снабжение у боевиков было отличное, выучка — тоже на уровне, чувствовалась опытная рука США. Отлавливали, конечно, потихоньку, но гораздо медленнее и с куда большими потерями, чем хотелось бы. Впрочем, что значит с меньшими потерями, чем хотелось бы? Не хотелось бы никаких, только вот война без жертв, увы, не бывает, как ни старайся, можно их снизить, но и только. А у генералов пока что и этого толком не получалось. Вот и сидели сейчас уцелевшие десантники и, экономя патроны, отстреливались, с тоской глядя на покрытое низкими тучами небо — для вертушек погода нелетная, как ни крути. Помощи оставалось ждать только от своих, которые наверняка уже шли сюда на БТРах, вот только пока они еще дойдут… Рацию разбило в самом начале и, к бабке не ходи, немалая часть драгоценного времени была затрачена на бесчисленные утряски, согласования и принятие решения. Хорошо еще, что запас мин у боевиков был, видимо, невелик, хотя и того, что свалилось на десантников, было достаточно, чтобы смешать их со щебенкой. Да еще повезло, что снайперов хороших у боевиков не было — те два олуха-любителя, что пытались изображать из себя крутых, были сняты в самом начале боя, благо крупнокалиберные пулеметы уцелели. Они, кстати, и позволили отбить первые две атаки, но сейчас у них практически кончились патроны. Боевики, правда, этого пока что не знали и осторожничали, но рано или поздно до них дойдет, что по ним давно уже работают только «калаши», и с этого момента время жизни взвода будет исчисляться минутами.

Можно было, конечно, бросить все и отступить — вряд ли боевики будут их преследовать, не в том они положении. Но приказ есть приказ и десантники зубами вцепились в высоту, как уже не раз бывало в русской истории…

Помощь пришла неожиданно. Бесшумной молнией высверкнул в низких тучах стреловидный аппарат и почти сразу же среди боевиков вспухли облачка белого дыма. А потом аппарат, похожий на красочную иллюстрацию к фантастической книге, мягко опустился прямо в ущелье и с него начали выпрыгивать крепкие ребята в приметной черной форме со старыми добрыми «Калашниковыми» в руках. Человек десять, не более, но двигались они уверенно, так, будто им ничего не грозило.

То, что случилось дальше, повергло десантников в легкий шок. Ни один из боевиков даже не пытался не то что стрелять, но даже просто подняться, зато новоприбывшие старались вовсю — шли себе от одного лежащего боевика к другому и скупыми, на два-три патрона, очередями просто пристреливали их. Били, в основном, в головы, иногда в живот или в грудь, но так, чтобы если даже и не убить сразу, то до госпиталя не довезли наверняка. Такая спокойная деловитость просто потрясала воображение.

Накладка получилась всего одна — один из тех «черных», которые, деловито постреливая, направлялись к позициям взвода, внезапно получил жесткий отпор. Один из боевиков не пожелал спокойно лежать, а вскочил и полоснул из автомата. «Черного» отшвырнуло назад, но, прежде чем боевик успел поменять магазин, идущий за следом за упавшим в каком-то нечеловеческой длины прыжке преодолел разделяющее их расстояние. Короткая вспышка — и тело боевика буквально распалось на две части, а в руках у прыгуна оказался самый настоящий лазерный меч — совсем как у джедаев в фильме.

— Твою мать… — довольно эмоционально выдал, поднимаясь, упавший, что само по себе было невероятным — автоматную очередь в упор не выдержит никакой бронежилет. — Твою……….. мать.

— Спокойно, Семеныч, спокойно. Живой? — спросил его спаситель, убирая ярко светящийся красным клинок и вешая оружие на пояс.

— Да живой……. - думал, все, песец пришел.

— Когда он придет — ты не заметишь, поверь. Ну что, надо прибраться, а то очень уж результат в глаза бросается.

— Угу. А чего не стрелял?

— Да переклинило чего-то. Ладно, кто пойдет за дезинтегратором?

— А зачем? Сунь под эту падаль гранату, когда рванет — никто уже не будет разбирать, что там за раны и от чего он помер.

— Тоже верно. Твоя идея — вот и займись. Инициатива, сам знаешь, наказуема.

Пока Семеныч, тихо ворча себе по нос, возился с гранатой, второй не торопясь подошел к напряженно замершим в окопах десантникам и негромко поинтересовался:

— Кто старший?

— А ты кто? — спросил, поднимаясь из-за валуна, командир взвода лейтенант Голованов, совсем молодой офицер, недавно прибывший из училища. Дельный офицер, надо сказать, и в бою не струсил — несмотря на молодость, имел неплохой опыт, отслужив срочную в так до конца и не замеренной Чечне.

— Адмирал Ковалев. С кем имею честь?

— Лейтенант Голованов, командир…

— Без разницы, — прервал его Ковалев. — Что у тебя? А то я случайно пролетал — бой засек, понял, кто с кем воюет, а больше ни хрена не знаю.

— Да вот…

Лейтенант коротко обрисовал ситуацию. Ковалев задумчиво кивал, хмурился, потом, ничего не скрывая, в двух словах объяснил, кто он, что случилось с боевиками (парализовало их, оказывается — было на разведкатере такое оружие, газ паралитический, тот боевик, что ожил, вне его зоны действия оказался) и перспективы дальнейшего сотрудничества.

Перспективы были, кстати, вполне приемлемые. Ковалев попросту предложил желающим лететь с ним, остальным же пришлось бы пройти процедуру наложения ложной памяти — что поделаешь, секретность. Были бы десантникам после этого почет и уважение, плюс ордена-медали на грудь, ибо все вокруг, в том числе и они сами, были бы свято уверены в том, что именно они, силами одного взвода, проявив чудеса героизма (так, надо признать, и было) и невероятное воинское мастерство (а это уже с натяжкой, конечно), положили здесь всю банду. Надо признать, шикарные условия, тем более времени у Ковалева было еще часов пять — раньше до перевала никому было не добраться.