Песец подкрался незамеченным - Страница 162

162

Когда Ковалев узнал, что почти сразу после того, как он отбыл разносить на запчасти кар-таанов, на Дайяну вышли эмиссары сопредельных человеческих государств (это пока сопредельных и пока государств, очень скоро имперский флот должен был объяснить им всю пагубность сепаратизма) и предложили встречу, на которой предполагалось обсудить будущие взаимоотношения и перспективы образования союза, вначале военного, а потом — кто знает, он обрадовался. Ну в самом деле, когда еще подвернется такая возможность — накрыть всех конкурентов одним ударом? Взять их за жабры всех и сразу, ну а если не получится… Артиллерийский удар линкора не оставляет этим умникам ни единого шанса — так он и сказал тогда, чуть ли не облизываясь от искушения. И был жестоко разочарован.

Как оказалось, несносная девчонка, ни с кем не посоветовавшись, уже дала свое согласие на встречу, причем дала слово, что во время переговоров никаких враждебных действий со стороны имперцев предприниматься не будет. То есть дала противной стороне гарантию безопасности и не позволит никому нарушить данное ей слово. В том числе и Ковалеву со товарищи. И вообще, она на встречу должна одна отправиться.

Ковалев тогда на минуту дара речи лишился. Слово? Эта сопля дала слово, а он его будет держать? Что она о себе возомнила-то? Крута до невозможности? Так ведь это быстро лечится — розгами по седалищу, и не посмотрит он ни на то, что женщина, ни на ее происхождение. Вот в таком примерно ключе он и ответил.

Ответ был… Интересным. Ковалев даже и не знал, что Дайяна знает такие слова. Впрочем, она ведь руководила целой планетой, а с людьми без этого нельзя — не поймут-с… А финал был еще интереснее.

Выслушав все, что девушка думает о всяких мужланах, которые дальше орудийного ствола и не видят ничего, Ковалев с удивлением услышал фразу о том, что Дайяна, в отличие от некоторых, пальцами тыкать не будем, хотя бы государственного переворота не замышляет. По тому, как девушка испуганно захлопнула рот, стало ясно, что сказанная в сердцах фраза вовсе не предназначалась для произнесения вслух, тем более при Ковалеве. ОСОБЕННО при Ковалеве. Адмирал незаметно подобрался и осторожно спросил:

— Это ты про что?

— Да про ваши разговоры с Шурмановым, — очевидно, девушка отлично поняла, что означают хищно прищуренные глаза адмирала. Ну а раз ее пассаж насчет переворота незамеченным не остался, она и решила не запираться. Разумно, кстати, лучшая оборона — нападение. Ковалев удивленно поднял брови:

— Насчет переворота — это ты загнула, конечно. А вот откуда ты знаешь о разговоре?

Девушка презрительно хмыкнула:

— Та глушилка, которой ты пользовался — она хороша. Но все дело в том, что с тобой сыграла шутку инертность мышления. Ты смотришь на возможность прослушки чисто технически, причем с упором на технологии, которые приняты на Земле… Ну и здесь, в принципе, тоже. Такие глушилки — они от внешнего прослушивания только защищают, от электронных устройств там, ну еще любая звукозапись при их работе невозможна… А вот просто ухо к переборке приложив, можно многое услышать — стеночки-то в том отсеке тоненькие, серьезной изоляции, в принципе, нет. Вот я и послушала. Честно говоря, была в шоке, хотя, зная тебя, ожидала чего-то подобного.

— Зачем? — Ковалев был сама лаконичность.

— Интересно стало, о чем вы там шептаться будете.

— Любопытство, знаешь ли, сгубило кошку, — с легкой напряженностью в голосе сказал адмирал. — Вы, женщины, всегда и везде любите совать нос в чужие дела.

— Такова уж наша, женская, суть, — пожала плечами Дайяна и очаровательно улыбнулась. — Ну любим мы быть в курсе событий, любим. Многие мужчины, говорят, любят грязные носки по полу разбрасывать, а мы любим много знать. И Вообще, чего хочет женщина — того хочет Бог. Так, кажется, у вас говорят?

— Именно так, — кивнул адмирал задумчиво. — Получается, Бог хочет цветы, конфеты и замуж…

Дайяна совсем по-девчачьи прыснула в кулачок, но адмирал остался серьезен.

— Шерр в курсе?

— Да за кого ты меня принимаешь? — Дайяна, кажется, немного обиделась. — Я что, похожа на дуру?

— Не знаю, — задумчиво покачал головой Ковалев. — Вот скажи: и что мне с тобой теперь делать?

— А что ты сделаешь? Убьешь разве что, но никому это поручить не сможешь, займешься сам. Правда, сомневаюсь, что у тебя на меня рука поднимется, но вдруг… Устраивать несчастные случаи не в твоем характере — ты слишком прямолинейно мыслишь. Это не в обиду тебе, но от командующего флотом ждешь чуть большего… Итак, несчастного случая не получается — значит, остается просто пришибить. Как бы ты чисто не сработал, все равно пойдут слухи. Ты в них и фигурировать-то, возможно, не будешь, но люди твои друг на друга коситься начнут. Оно тебе надо?

— Не надо, хотя насчет несчастного случая мысль интересная, — кивнул адмирал, соглашаясь с ее словами. — Особенно с учетом того, что ты до сих пор не проболталась. Почему, кстати?

— Да потому, что я вас с Семенычем понимаю. Если ты не в курсе, то мы все в одной лодке. И избавляться, если что, будут потом и от меня. Думаешь, мне такие расклады очень приятны? Я ведь тоже жить хочу, так что надо всем этим я думать стала едва ли не раньше тебя.

— Ясно, — кивнул адмирал. — Но на вопрос ты не ответила.

— А вот что делать ты сам решай. Ты вот всегда говоришь, что мужчина — это о-го-го и э-ге-ге, вот сейчас и решай. В конце концов, ты мужчина или так, погулять вышел?

Адмирал задумчиво кивнул, а девушка, развивая успех, продолжала:

162